Вернуть хотя бы частично влияние на ТИК №11 пытается вице-спикер ЗакСа Анатолий Дроздов. После ссоры с председателем комиссии Константином Степановым из орбиты Дроздова ушли практически все ее члены. Что чревато для парламентария большими неприятностями на выборах в Северном, Прометее, МО №21 и даже его родном Академическом. Заполучить еще хотя бы одного своего члена Анатолий Дроздов пытается, «мотивируя» секретаря комиссии Алису Кемаеву сложить полномочия.
Территориальная избирательная комиссия №11 находится на территории Калининского района. Ей переданы полномочия муниципальных избиркомов Северный и Прометей. Кроме того, к ней относятся муниципалитеты №21 и Академический, ИКМО которых сохранили свои полномочия.
11-й ТИК насчитывает 10 членов, среди которых есть представители партий «Единая Россия», ЛДПР, «Яблоко», «Справедливая Россия» и КПРФ. От коммунистов в комиссии трудится Дмитрий Дмитриев, сын экс-руководителя фракции КПРФ в ЗакСе Владимира Дмитриева. Заместителем председателя ТИКа является представительница ЛДПР Тамара Тихонова. Она — не кто иная, как тетя (по другой информации, не тетя, а просто хорошая знакомая) Антона Свечина. Того самого, которого в конце прошлого года в Академическом прилюдно избивал Анатолий Дроздов. Председатель ТИКа — Константин Степанов.
В 2016 году нынешний состав ТИКа был сформирован весьма удачно для Анатолия Дроздова. Что было ожидаемо. Комиссию по инициативе парламентария вновь возглавил Константин Степанов, пользовавшийся его абсолютным доверием. Тамара Тихонова к моменту формирования нынешнего состава комиссии работала на Дроздова уже чуть ли не 15 лет — сначала в органах опеки и попечительства МО Академическое, затем там же в орготделе, а после того, как весной 2016-го Сергей Романовский со скандалом был изгнан с должности главы совета Северного, Тихонова была трудоустроена в тамошнюю администрацию — от имени Дроздова поддерживать порядок внутри муниципалитета. От «Единой России» Степанов по согласованию с Дроздовым направил в состав ТИКа Алису Соловьёву, позже сменившую фамилию на Кемаеву. В предыдущий состав она была включена по квоте собрания избирателей по месту работы. Которым как раз и была администрация Академического.
Ситуация кардинально изменилась в 2017-18 годах. Анатолий Дроздов вступил в жесткий конфликт с Константином Степановым. Возможно, по привычным для себя причинам — стал подозревать его в предательстве. Такие же обвинения осенью 2018 года, по словам Антона Свечина, тогда — сисадмина МО Академическое, выдвигал против него Дроздов перед тем, как в присутствии руководителей муниципалитета побил. Дроздов со Степановым рассорились настолько, что на районной конференции «Единой России» председатель ТИК голосовал против людей вице-спикера. За что был выведен из состава районного политсовета. Справедливости ради отметим, что разлад с Дроздовым, действительно, привел Степанова в орбиту главы Калининского района Василия Пониделко. С которым парламентарий также состоит в непримиримом конфликте.
Еще раньше, чем со Степановым, Дроздов поссорился с Тихоновой. Фактически он уволил ее из Северного, а затем даже звонил в районную администрацию, требуя, чтобы ее ни в коем случае не брали в ЖКС, где была открыта интересовавшая ее вакансия. Собственно, именно в шпионаже в пользу Тихоновой подозревался Свечин.
Последней надеждой Дроздова в нынешней избирательной кампании оставалась секретарь 11-го ТИКа Алиса Кемаева, направленная в комиссию «Единой Россией». С ней парламентарий до сегодняшнего дня расходился не так круто. По крайней мере — по его мнению. С 2017 по осень 2018 годов Кемаева работала помощником депутата-единоросса Владимира Носова, избранного по тому же 6-му округу, что и Дроздов, но только в территориальной группе. В 2018 году после формирования составов участковых избиркомов Дроздов потребовал у Кемаевой передать ему списки членов комиссий с персональными данными. Аргументируя это тем, что Кемаева направлена в ТИК «Единой Россией», а значит — должна подчиняться ее районному руководителю. На что получил отказ. В отместку Дроздов добился увольнения Кемаевой из ЗакСа — он пытался уволить ее по статьей, однако раньше она сама успела уйти добровольно. О чем теперь рассказывает Бездуховностям.
В конце июня Дроздов попытался добиться сложения Кемаевой своих полномочий в ТИКе в обмен на материальную компенсацию. Это следует из оказавшихся в распоряжении Бездуховностей двух аудиозаписей, на которых общаются две девушки, голоса которых похожи на голоса Алисы Кемаевой и Екатерины Воронковой, помощницы Дроздова и супруги Владислава Воронкова, советника губернатора.
«…По нашей теме, которую мы с тобой обсуждали. На твои предложения у нас есть ответные предложения. Но, к сожалению, так как сроки быстро меняются, думать практически некогда. Если ты готова, надо принимать решения сегодня-завтра — край. Ты можешь почитать и в прессе — все пишут, как там всё происходит (имеются ввиду скандалы на почве приема документов от кандидатов в муниципальные депутаты по состоянию на последние числа июня — прим. ред.). И мой шеф (может иметься ввиду Анатолий Дроздов — прим. ред.) обозлен на всех, перекрывает всё, что только можно. Мы с тобой обсуждали, я ему донесла, что ты рассчитываешь в конце выборов получить… И он говорит: «не верю я, что ты что-то получишь». Потому что всё обрезается. И исходя из тех взаимоотношений, которые там складываются, он боится, что тебя кинут. Что ты опять попадешь под замес, как это получилось с конференцией. А я думаю, что твоему нынешнему руководителю (может иметься ввиду Константин Степанов — прим. ред.) вообще ничего не будет стоить сказать тебе — «ну, извини».
— С какой конференцией?
— Ну помнишь, когда «Единая Россия». Когда сняли Степанова и ты тоже пошла следующей.
— Ой, я прям так переживала сильно (смеется).
— Я просто говорю, как это получается в действии. Из-за поступков твоего руководителя обратка прилетает и на тебя.
— А что он хочет предложить, если уверен, что ничего не получится?
— Ну то, о чем мы говорили. И ты озвучивала цифры. Это в силе. Но ты принимаешь решения здесь и сейчас.
— Ну я же не в Питере.
— Ну ничего. Есть средства электронной связи, которые действуют чуть ли не до Шанхая.
— А какие у меня гарантии? Если я отправлю заявление, и чего дальше?
— Думаю, это будет одновременно. С нашей стороны и с твоей. Здесь гарантии — меня заверили — 100 процентов. Ты приедешь и попадешь в такой замес… И начнется самое интересное. На хер тебе это надо? Это нервы, тряска, плюс еще работа, и не факт еще, что за это что-то получишь. Здесь вот у тебя гарантий точно нету.
— Я просто плохо себе представляю, как это можно сделать, чтобы были гарантии. Только находясь рядом, можно получить какие-то гарантии. Заявление — и все дела. Я планировала 5 числа (июля — прим. ред.) приехать. В следующую пятницу.
— В общем, думай. Это твой выбор. Пойми, за тебя ты отвечаешь сама. И Степанов в своем отношении точно не впишется. Зная его, и как мы с ним работали… У него уже нечего терять, и планка у него уже упала, и чувства совести и справедливости у него уже вообще нет никакого, когда вступают в силу деньги».
Второй разговор происходит на следующий день.
«…Есть вариант, например, шеф сказал, мы тебе можем сразу отправить половину, чтобы ты понимала, что наши намерения серьезны и никто тебя кидать не собирается. Дальше — следующий этап. Нам от тебя понадобится заявление. Заявление тоже — каждый может написать, и еще не факт, что там достоверность-недостоверность. Надо тогда попросить написать это при нотариусе, чтобы она была нотариально заверена. И сам нотариус бумагу эту отправит. И после этого сразу же тебе приходит вторая половина. Либо нотариус тебе отдает, либо переводом. Просто до пятого никто ждать не хочет. И шеф тоже не хочет. И… как бы тебе сказать по-человечески. Ты ничего не теряешь. У тебя синица уже в руках, и тебе уже не надо ни работать, ни напрягаться. Ты получаешь ту сумму, на которую рассчитывала, без напряга, и пусть они сами там уже разбираются.
— Я еще гнева Степанова боюсь.
— Да взяла поменяла телефоны и всё. Да какой гнев? Он тебя не достанет. Что он тебя, похитит? Мне и шеф говорит — скажи, что он ходил к ВС — Вячеслав Серафимычу — разговаривал. Что все нормально — помогут, подскажут. Если тебе нужно, там найдем работу. У меня у мужа очень много знакомых в законодательстве Крыма, Севастополя. Если хочешь, туда тебя устроим.
— Не, мне как бы и здесь хорошо (в Петербурге — прим. ред.).
— А ты где обитаешь?
— В Краснодарском крае.
— Ну он большой, где конкретно?
— Да я даже не в городе, тут, в деревеньке…
— Мне тоже сложно вести беседу в таком ключе. Да, мы, может, делаем что-то нехорошее. Но это все отстраненно, никто ничего не видит.
— А конкретно о какой сумме идет речь?
— О которой ты говорила.
— Я называла диапазон.
— Мы говорим 5 и два нуля (500 тысяч рублей — прим. ред.)».
На данный момент Алиса Кемаева вернулась в Петербург и продолжает работать членом ТИК №11. В беседе с Бездуховностями она подтвердила подлинность аудиозаписей.
Причины:
Для Анатолия Дроздова контроль над ТИКом №11 имеет принципиальное значение. С одной стороны, он избран в ЗакС по 6-му округу, включающему в себя муниципалитеты Академическое, Северный и часть территории МО Гражданка. Академическое и Северный — как раз территория ТИКа. С другой, муниципалитет Академическое имеет для Дроздова особое значение. Он сам долго возглавлял его совет и сейчас полностью его контролирует.
При этом по состоянию на начало июля сложилась такая ситуация, что Дроздов имеет в комиссии лишь одного человека — рядового члена Наталью Рытину, сотрудницу МО Северный. Из-за этого для него будет существенно затруднен доступ к внутренним документам, к документам, которые подают кандидаты (в тех муниципалитетах, чьи ИКМО передали свои полномочия), ближе ко дню голосования, подсчету бюллетеней он будет лишен доступа к системе ГАС-Выборы. А значит, придется снова пропихивать бюллетени в урну расческой. Чего бы никому не хотелось.
Последствия:
Если бы Алиса Кемаева согласилась написать заявление о сложении полномочий, Анатолий Дроздов мог бы завести в состав ТИКа нового, подконтрольного себе человека. И сразу попытаться через Горизбирком пролоббировать переизбрание его председателем комиссии вместо Степанова. Однако появление аудиозаписей свидетельствует о том, что Алиса Кемаева ответила отказом.
«Я не хотела выносить эту историю в публичную плоскость. Однако после предложений решить проблему «по-хорошему», на которые фактически я ответила отказом, с незнакомых номеров мне стали поступать угрозы в смс. Мне угрожали какими-то неведомыми мне разоблачениями. Аналогичные смс с того же номера приходят Степанову. Ему пишут «сдохни!» и т.д. После этих смс я приняла решение придать историю гласности», — резюмирует Алиса Кемаева.